KIEL MI ESTIS KEMIISTO |
КАК Я БЫЛ ХИМИКОМ |
postparolo |
послесловие |
| En 1977 mi hazarde foliumis en la instituta biblioteko la moskvan scienc-popularan revuon "Kemio kaj vivo". Sur la griza fono de tiamaj revuoj tiu ĉi montriĝis elstare interesa eĉ por mi, malproksima de la kemio. Precipe plaĉis al mi pensigaj scienc-fikciaj noveloj kaj konsiloj pri studado de la angla kaj japana lingvoj. Estis evidente, ke la revuon preparas homoj neordinaraj. Mi fariĝis abonanto de la revuo. | В 1977 году я случайно полистал в институтской библиотеке московский научно-популярный журнал "Химия и жизнь". На сером фоне тогдашних журналов этот оказался необычайно интересным даже для меня, далекого от химии. Особенно понравились мне заставляющие задуматься научно-фантастические рассказы и советы по изучению английского и японского языков. Было очевидно, что журнал готовят люди необычные. Я стал подписчиком этого журнала. |
| Publikigi artikolon pri Esperanto en sovetiaj centraj revuoj estis afero pli ol komplika. Sen ia espero mi, tamen, post jaro proponis tion al la redakcio. Krom la letero, mi sendis kelkajn bonajn librojn kaj revuojn por montri, ke Esperanto estas afero serioza. Kiom konsternita mi estis, ricevinte respondon de unu el la redaktoroj Olgert Libkin, ke la redakcio estas interesita ne nur pri artikolo sed ankaŭ pri kurso de esperanto! Tio ŝajnis Kristnaska fabelo. | Опубликовать статью об эсперанто в центральных советских журналах было делом более чем сложным. Без какой-либо надежды, я, однако, через год предложил это редакции. Кроме письма, я послал несколько хороших книг и журналов, чтобы показать, что эсперанто – дело серьезное. Как я был поражен, получив ответ от одного из редакторов Ольгерта Либкина, что редакция заинтересована не только в статье, но и в курсе эсперанто! Это выглядело рождественской сказкой. |
| La kurson mi komencis pricerbumi jam havante sperton pri gazeta kurso, kiu poste transformiĝis en la lernolibron "Metodika helpilo pri la internacia lingvo Esperanto" (tiun strangan titolon mi elpensis por ĉirkaŭiri cenzurajn barojn), la plej populara lernolibro de Esperanto en Sovet-Unio de post 1974. Proponi estas facile, fari – malfacile. Tial mi longe prokrastadis la verkadon de la kurso. La persista redaktoro re- kaj re- skribis al mi, admonanate pri la neplenumita laboro kaj konsilante, ke la kurso enhavu ion "kemiecan" kaj nomiĝu "Esperanto por kemiistoj". | Курс я стал обдумывать, уже имея опыт газетного курса, который потом был преобразован в учебник "Методические разработки по международному языку эсперанто" (это странное название я придумал, чтобы обойти цензурные барьеры), самый популярный учебник эсперанто в Советском Союзе с 1974 года. Предлагать – легко, делать – трудно. Поэтому я долго откладывал написание курса. Упорный редактор опять и опять писал мне, напоминая о невыполненной работе и советуя, чтобы курс содержал что-нибудь "химическое" и назывался "Эсперанто для химиков". |
| La principojn de tiu ekspres-kurso mi jam imagis. Mi supozis trovi facilajn kemiajn tekstojn, aranĝi ilin tiel, ke ili pli-malpli entenu ĉefajn leksikajn kaj gramatikajn elementojn, kiuj estu klarigataj en la formo de koncizaj komentoj. Tamen la esperita Esperanto-revuo "Kemio Internacia" kaj aliaj kemiaj artikoloj seniluziigis min pro sia troa fakeco kaj manko de allogo por nefakuloj. | Принципы этого экспресс-курса я уже себе представлял. Я собирался найти легкие химические тексты, расположить их так, чтобы они более или менее содержали основные лексические и грамматические элементы, которые разъяснялись бы в виде коротких комментариев. Однако эсперантский журнал "Kemio Internacia", на который я надеялся, и другие химические статьи разочаровали меня своей сложностью и малопривлекательностью для неспециалистов. |
| La problemon mi solvis alimaniere: elektis facile kompreneblajn mallongajn informojn pri novaĵoj de scienco kaj tekniko (ne nur kemio) el la "Bulteno de eksterlanda scienc-teknika inform-ado", tradukis ilin en Esperanton, prilaboris kaj preparis kiel tekstojn por lingva studado. | Проблему я решил по-иному: выбрал легко понятные короткие сообщения о новостях науки и техники (не только химии) из "Бюллетеня зарубежной научно-технической информации", перевел их на эсперанто, обработал и подготовил в виде текстов для изучения языка. |
| Laŭ interkonsento kun la redaktoro, la tuta kurso devis lokiĝi sur nuraj 40 paĝoj, tajpitaj kun du intervaloj. Do mi devis esti inventema por enŝovi en la minimuman spacon maksimumon da materialo, tiel ke la kurso estu interesa por nefakuloj kaj estu bona enkonduko en la lingvon kaj en la Esperanto-mondon. Ankaŭ psikologio kaj humuro ne estis preteratentitaj. | По договоренности с редактором, весь курс должен был уместиться всего лишь на 40 машинописных страницах, отпечатанных через два интервала. Поэтому мне пришлось проявить изобретатель-ность, чтобы втиснуть в минимальное пространство максимум материала, с тем чтобы курс был интересен для неспециалистов и был хорошим введением в язык и в мир эсперанто. Не были обойдены вниманием также психология и юмор. |
| La laboro postulis pli da tempo ol mi supozis. Sed kiam mi alportis la pretan ekspres-kurson en la redakcion, min atendis ŝoko. Konfuze, Libkin diris, ke la revuo iĝis tiom populara, ke "supre" (subkomprenu: en CK KPSU – Centra Komitato de Komunista Partio de Sovet-Unio) oni ĝin ne nur atentis sed ankaŭ forte frapis kaj punis la redakcion ("Pensu la redakcio nur pri sia kemio"). "La direktivoj ne estas eternaj. – Li provis min konsoli. – Mi proponas al vi restigi la kurson ĉe mi. La tempoj ŝanĝiĝos. Kaj tiam ni publikigos ĝin". | Работа потребовала больше времени, чем я предполагал. Но когда я принес готовый экспресс-курс в редакцию, меня ждал шок. Смущенно Ольгерт Либкин сказал, что журнал стал столь популярным, что "наверху" (подразумевается в ЦК КПСС – Центральном комитете Коммунистической партии Советского Союза) на него не только обратили внимание, но и наказали редакцию ("Пусть редакция занимается только своей химией"). "Директивы не вечны, – попытался он меня утешить. – Я предлагаю вам оставить курс у меня. Времена изменятся. И тогда мы опубликуем его". |
| Nu, kion fari! Ĉiun duan-trian monaton mi telefonis al Olgert Libkin. Nenio nova. En decembro 1981 li diris al mi: "Estas io nova: kiam mi eniras la kabineton de la vic-ĉefredaktoro, li ektremetas, atendante la saman demandon pri la Esperanto-kurso". | Ну, что делать! Каждые два-три месяца я звонил Ольгерту Либкину. Ничего нового. В декабре 1981 года он сказал мне: "Есть что-то новое: когда я захожу в кабинет заместителя главного редактора, он вздрагивает, ожидая тот же вопрос о курсе эсперанто". |
| En marto 1982 mi venis el Moskvon por la 2-a konferenco de ASE – Asocio de sovetiaj esperantistoj (cetere, tiam okazis evento, nekredebla por tiu totalisma tempo: dum elektoj ni faligis Anatolon Berjoza, kiun oni altrudadis al ni "desupre" kiel respondecan sekretarion de ASE). Mi telefonis al Libkin, kaj li ĝoje ekkriis: "Estas bonaj novaĵoj! Urĝe venu al mi hejmen!" Tie li montris al mi la (bone) redaktitan kaj retajpitan manuskripton kun ruĝkrajonita supraĵo: "Mi permesas publikigi. Ĉefredaktoro akademiano Petrjanov-Sokolov". Ankaŭ mi subskribis la manuskripton. | В марте 1982 года я приехал в Москву на 2-ю конференцию АСЭ – Ассоциации советских эсперантистов (кстати, тогда произошло событие, невероятное для того тоталитарного времени: на выборах мы провалили Анатолия Березу, которого нам навязывали "сверху" в качестве ответственного секретаря АСЭ). Я позвонил Либкину, и он радостно воскликнул: "Есть хорошие новости! Срочно придите ко мне домой!" Там он показал мне (хорошо) отредактированную и перепечатанную рукопись с "шапкой", написанной красным карандашом: "В печать. Главный редактор академик Петрянов-Соколов". Я тоже подписал рукопись. |
| Olgert Libkin kaj lia edzino Marina akceptis min tre afable kaj montris malnovajn lernolibrojn de Esperanto, kiujn ili iom studis dum sia studenteco. Cetere, poste Marina sufiĉe bone ekregis Esperanton, legis en ĝi librojn kaj revuojn, vizitis Moskvajn Esperanto-klubojn. | Ольгерт Либкин и его жена Марина приняли меня очень приветливо и показали старые учебники эсперанто, которые они немного изучали в студенческие годы. Между прочим, в дальнейшем Марина довольно хорошо овладела эсперанто, читала на нем книги и журналы, посещала московские клубы эсперанто. |
| Olgert Libkin petis min trovi doktoron pri kemio aŭ alia naturscienco, kiu (sub)skribus mallongan prezenton de la kurso. Al mia ĉagreno, la plej altpostenaj kemiistoj de Baŝkirio (en mia loĝloko urbo Ufa) ektimis la proponon ("Se el Moskvo oni oficiale petus nin, eble..."). Sed la esperantistoj-sciencistoj volonte verkis – akademiano Jonas Dagys el Litovio kaj docento Boris Ŝvarc el Belorusio. | Ольгерт Либкин попросил меня найти доктора химических или других естественных наук, который написал бы или подписал бы краткое представление курса. К моему огорчению, химики, которые занимали самые высокие научные посты в Башкирии (в городе моего проживания Уфе) испугались этого предложения ("Если бы из Москвы нас официально попросили об этом, может быть..."). Но эсперантисты-ученые охотно написали – академик Йонас Дагис из Литвы и доцент Борис Шварц из Белоруссии. |
| Neatendite mi ricevis el Vladivostoko de Vladimir Matvejev (tiam nekonata al mi kaj poste mia korespondkursano, aŭtoro de netrivialaj artikoloj pri Esperanto) kopion de kolektiva letero, kiun sendis grupo da lokaj sciencistoj al la redakcio de "Kemio kaj vivo" pri la sama temo! Tiujn tri leterojn la redaktoro uzis kiel prezenton de la kurso. La redakcia desegnisto faris ĉarmajn desegnaĵojn. | Неожиданно я получил из Владивостока от Владимира Матвеева (тогда мне неизвестного, а потом моего заочного курсанта, автора нетривиальных статей об эсперанто) копию коллективного письма, которое послала группа местных ученых в редакцию "Химии и жизни" на ту же тему! Эти три письма редактор использовал в качестве представления курса. Редакционный художник сделал прелестные рисунки. |
| La kurso estis planita por kvar numeroj de la revuo de julio ĝis oktobro 1982. Sed necesis sekretigi ĝian aperon antaŭ niaj "bonfarantoj" el SSOD (rusa mallongigo de Unio de sovetiaj societoj de amikeco kaj kulturaj ligoj kun eksterlando), al kiu CK KPSU komisiis helpi (en la senco "malhelpi") la Esperanto-movadon: ja SSOD estus povinta, sekvante la partiajn instrukciojn pri nedisvastigo de Esperanto, malebligi pere de CK KPSU publikigon de la kurso; de niaj (mal)helpantoj oni povis atendi tiaĵon. | Курс был запланирован на четыре номера журнала от июля до октября 1982 года. Но нужно было держать в секрете его появление от наших "благодетелей" из ССОДа (Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами), которому ЦК КПСС поручил помогать (в смысле "мешать") эсперанто-движению: ведь ССОД мог, следуя партийным инструкциям о нераспространении эсперанто, сделать через ЦК КПСС публикацию курса невозможной от наших "помощников" можно было такое ожидать. |
| Mi aranĝis la dokumentojn por partopreni la Universalan Kongreson de Esperanto en Antverpeno (Belgio), kien mi intencis alporti la julian numeron de la revuo. Antaŭ la kongreso mia edzino kaj mi vojaĝis en Kartvelio kaj Armenio, invitite de niaj amikoj-esperantistoj. De tie mi kelkfoje telefonis Moskven: la apero de la julia numero prokrastiĝis. | Я оформил документы для участия во Всемирном конгрессе эсперантистов в Антверпене (Бельгия), куда я собирался привезти июльский номер журнала. Перед конгрессом моя жена и я путешествовали по Грузии и Армении по приглашению наших друзей-эсперантистов. Оттуда я несколько раз звонил в Москву: появление июльского номера задерживалось. |
| Unu tagon antaŭ nia forflugo en Bruselon, la redakcio ricevis el la tipografio signalajn ekzemplerojn de la revua numero. Vespere Olgert enmanigis al mi signalan ekzempleron kun redakcia stampo, kaj Marina enalimanigis bastonon de seka Finnlanda kolbaso (bonŝance, ĉar en Belgio ni ne havis oficialajn vesper-manĝojn, kaj la mono, kiun oni al ni ŝanĝis, estis mizere malmulta). | За день до нашего отлета в Брюссель редакция получила из типографии сигнальные экземпляры журнального номера. Вечером Ольгерт вручил мне сигнальный экземпляр со штампом редакции, а Марина вручила (в другую руку) палку финской колбасы (очень кстати, потому что в Бельгии у нас не было официальных ужинов, а денег меняли нам ничтожно мало). |
| Tiel bone ekipita, mi prezentis la kurson (ne la kolbason) dum la kunveno de ISAE – Internacia Scienca Asocio Esperantista. Baldaŭ pri la kurso aperis artikolo en la revuo "Esperanto", kiun la redaktoro Simo Milojeviĉ prespretigis antaŭ la apero de la kurso. Pluraj eksterlandanoj interesiĝis, petis de mi ekzemplerojn kaj provis publikigi nacilingvajn tradukojn. Usonaj esperantistoj el Chicago eĉ faris tradukon el la rusa en la anglan, ricevis eldonpermeson de VAAP (Sovetia agentejo pri aŭtoraj rajtoj), tamen eldoni ne sukcesis. | Так хорошо экипированный, я представил курс (не колбасу) на заседании ISAE – Международной ассоциации ученых-эсперантистов. Вскоре о курсе появилась статья в журнале "Эсперанто", которую редактор Симо Милоевич подготовил к печати еще до появления курса. Несколько иностранцев заинтересовались, попросили у меня экземпляры и пытались опубликовать переводы на национальных языках. Американские эсперантисты из Чикаго даже сделали перевод с русского на английский, получили разрешение на издание от ВААП (Всесоюзного агентства по авторским правам), но издать не смогли. |
| Kiel eta miraklo, la kurso iom post iom aperis – en kvanto 265 mil (!!!) ekzempleroj, do vidita de minimume miliono da kleraj legantoj de la revuo. Eĉ nun malnovaj abonantoj de la revuo memoras ĝin. | Как маленькое чудо, курс постепенно появился – тиражом 265 тысяч (!!!) экземпляров следовательно, его увидели как минимум миллион образованных читателей журнала. Даже сейчас старые подписчики журнала помнят его. |
| La lasta leciono de la kurso (la 16-a) estis ekzamena. Venis en la redakcion pli ol 400 ekzamenaj laboroj. Ĉiuj sendintoj ricevis specialan ateston de "Kemio kaj vivo" pri kursfino. Irina kaj Anatolo Gonĉarovoj, kiuj kontrolis la ekzamenajn laborojn, publikigis en N-ro 6 (1983) grandan konkludan artikolon, kiu enhavis, i. a., reeĥojn de legantoj. Ankaŭ poste la revuo kelkfoje menciis la ekspres-kurson de Esperanto. Reeĥoj venadis al mi dum pluraj jaroj. Legantoj ne dubis, ke mi estas kemiisto. | Последний урок курса (16-ый) был зачетным. Пришло в редакцию более 400 зачетных работ. Все приславшие получили специальный аттестат "Химии и жизни" об окончании курса. Ирина и Анатолий Гончаровы, которые проверили зачетные работы, опубликовали в N 6 за 1983 год большую заключительную статью, которая содержала, между прочим, отзывы читателей. И позже журнал неоднократно упоминал экспресс-курс эсперанто. Отклики приходили ко мне много лет. Читатели не сомневались в том, что я химик. |
| Kaj la lasta akordo. En junio 1990 mi sukcesis faksimile represigi la kurson en la kvanto de 3 mil ekzempleroj. La permeson pri represo la redakcio ne nur al mi donis letere, sed eĉ publikigis ĝin kune kun anonco pri miaj aperontaj novaj Esperanto-lernolibroj. La plaĉa aspekto kaj alloga titolo ("Esperanto en 16 tagoj") de la ekspres-kurso konribuis al rapida elĉeriĝo de la libreto. Krome, la kurso ricevis novan vivon per uziĝo en koresponda instruado. | И последний аккорд. В июне 1990 года мне удалось факсимильно перепечатать этот курс в количестве 3 тысячи экземпляров. Разрешение на перепечатку редакция не только дала мне письмом, но даже и опубликовала его вместе с объявлением о моих готовившихся к печати учебниках эсперанто. Приятный вид и привлекательное название ("Эсперанто за 16 дней") экспресс-курса способствовали тому, что книжка разошлась очень быстро. Кроме того, курс получил новую жизнь благодаря использованию в заочном обучении. |
| En julio 1990, post la fermo de la Universala Kongreso de Esperanto en Havano (Kubo), nia grupo staris apud la kongresejo, atendante aŭtobuson por forveturo. Subite min aliris sufiĉe juna nigrahaŭta kubano kaj larĝridete diris: "Ĉu vere vi estas Boris Kolker? Mi lernis Esperanton per via kurso por kemiistoj". | В июле 1990 года, после закрытия Всемирного конгресса эсперантистов в Гаване (Куба), наша группа стояла возле здания конгресса, ожидая автобус для отъезда. Внезапно ко мне подошел молодой чернокожий кубинец и с широкой улыбкой сказал: "Правда, вы Борис Колкер? Я изучал эсперанто по вашему курсу для химиков". |
| Jen la konciza prezento de tiu iom drameca historio (1977-1982-1992), unu el pluraj dramecaj sed agrablaj historioj, kiujn mi travivis en Esperantujo. | Вот краткое представление этой несколько драматичной истории (1977-1982-1992), одной из многих драматичных, но приятных историй, которые я пережил в Эсперантиде. |
*** |
*** |
| P.S. Mi ne
povas deteni min de agrabla sed iom alitema postskribo.
Antaŭ du horoj telefonis al mi el Moskvo Aleksandro
Ŝevĉenko por gratuli pri la apero en la eldonejo "Nauka"
de mia libro "Lernolibro de la lingvo Esperanto.
Baza kurso" (la lasta versio de la supre
menciita lernolibro "Metodika helpilo pri la
internacia lingvo Esperanto"). Konceptita en
1972, unue publikigita kiel gazeta kurso en 1973; postaj
prilaboritaj eldonoj en la urbo Ufa en 1974, 1976, 1978,
1979, 1980; multaj represoj en multaj urboj de Sovet-Unio
plus estonlingva eldono kun Jaan Ojalo. Tamen tio estas
alia, ankaŭ drameca sed agrabla historio. Boris Kolker La 16-an de aprilo 1992 Ufa (Baŝkirio), Rusio |
P.S. Я не
могу удержаться от приятного
постскриптума, хотя и на
несколько другую тему. Два часа
назад позвонил мне из Москвы
Александр Шевченко, чтобы
поздравить с появлением в
издательстве "Наука" моей
книги "Учебник языка
эсперанто. Основной курс" (последний
вариант вышеупомянутого
учебника "Методические
разработки по международному
языку эсперанто").
Задуманный в 1972 году, впервые
опубликованный в виде
газетного курса в 1973 году
последующие переработанные
издания в городе Уфа в 1974, 1976, 1978,
1979, 1980 годах много перепечаток
во многих городах Советского
Союза плюс издание на
эстонском языке с Яаном Ояло,
Однако это другая, тоже
драматичная, но приятная
история. Борис Колкер 16 апреля 1992 г. Уфа (Башкирия), Россия |
| P.S. La brilaj atingoj de la nuntempaj scienco kaj tekniko – komputilo kaj Interreto – pensigis min, ke mia iam populara ekspres-kurso de Esperanto povas akiri novan vivon. Do mi zorge prilaboris la tutan kurson kaj nun prezentas ĝin al vi en la nova vesto. Se la kurso plaĉas al vi, studu ĝin kaj rekomendu ĝin al viaj konatoj kaj al viaj samlandanoj. Sed ne haltu ĉe tiu kurso: studu plu por fariĝi kompetenta civitado de la simbola Esperanto-lando. | P.S. Блестящие достижения современной науки и техники – компьютер и Интернет – навели меня на мысль, что мой когда-то популярный экспресс-курс эсперанто может обрести новую жизнь. Поэтому я тщательно переработал весь курс и теперь представляю его вам в новом обличье. Если курс вам нравится, изучайте его и рекомендуйте вашим знакомым и жителям вашей страны. Но не останавливайтесь на этом курсе: учитесь дальше, чтобы стать компетентным гражданином символической страны Эсперантиды. |
| Boris Kolker La 1-an de junio 1999 Cleveland (Ohio), Usono – USA |
Борис
Колкер 1 июня 1999 г. Кливленд (Огайо), США |