Прогресс и регресс (лат. progressus — движение вперёд и regressus — возвращение) — наиболее общие, противоположные по своим характеристикам, разнонаправленные и вместе с тем неотделимые друг от друга, диалектически взаимосвязанные тенденции развития. Прогресс — тип (направление) развития сложных систем, для которого характерен переход от низшего к высшему, от простого к сложному, от менее совершенного к более совершенному в отличие от регресса как движения вспять, назад (от более высоких и совершенных форм к низшим и менее совершенным).

Первоначально понятия прогресса и регресса применялись почти исключительно в рамках философского осмысления проблемы направленности общественного развития и носили сильно выраженный отпечаток человеческих ориентации и предпочтений (мера реализации в общественной жизни различных исторических эпох идеалов равенства, социальной справедливости, свободы, человеческого достоинства и т. д.). Начиная с середины 19 в. понятия прогресса и регресса постепенно наполняются объективным научно-теоретическим содержанием (наиболее значительный вклад в это внесла концепция материалистического понимания истории, созданная Марксом и Энгельсом) и одновременно универсализируются, распространяясь на сферу живой и (в меньшей степени) неживой материи (под воздействием развития комплекса биологических наук, кибернетики, теории систем и др.). Соответственно в качестве важнейшего универсального объективного критерия прогресса рассматривается повышение уровня организации материи. Если в процессе развития возрастает число элементов и подсистем, усложняются объединяющие их структуры, увеличивается число связей и взаимодействий, а также возрастает набор функций, т. е. действий и процедур, выполняемых этими элементами и подсистемами, обеспечивая тем самым бо́льшую устойчивость, приспособляемость, жизнеспособность и возможность дальнейшего развития, то такой процесс представляет собой прогресс. Если же в результате развития, напротив, уменьшается набор полезных для системы функций, распадаются существовавшие ранее структуры, уменьшается число подсистем, элементов и связей, обеспечивающих существование, устойчивость и жизнедеятельность данной системы, то такой процесс называется регрессом.

О прогрессе можно говорить, имея в виду характер (направленность) изменения либо системы в целом, либо отдельных элементов (подсистем). При этом прогрессивное развитие системы в целом не означает, что такая же направленность изменений присуща всем её подсистемам; и наоборот, изменение в прогрессивном направлении какой-либо подсистемы автоматически не влечет за собой прогресса системы в целом. Так, прогрессивное развитие (усложнение) организма в целом не исключает противоположно направленного процесса упрощения, деградации отдельных его функций или органов.

Прогресс и регресс — диалектические противоположности; развитие невозможно понять как только прогресс или только регресс. В эволюции живых организмов и развитии общества сочетаются и сложно взаимодействуют прогрессивные и регрессивные тенденции. Причём взаимосвязь этих тенденций в живой материи и в обществе не исчерпывается связями чередования или цикличности (когда процессы развития мыслятся по аналогии с ростом, расцветом и последующим увяданием, старением живых организмов). Будучи диалектически противоположными, прогресс и регресс связаны между собой неразрывно, включены друг в друга. «…Каждый прогресс в органическом развитии, — отмечал Энгельс, — является вместе с тем и регрессом, ибо он закрепляет одностороннее развитие и исключает возможность развития во многих других направлениях» [1].

Диалектическое соотношение прогресса и регресса проявляется и в объективной многонаправленности процессов развития природных и социальных явлений; они включают в себя не только прогресс, но и регресс, и одноплоскостные, и круговые изменения; прогрессивное развитие — лишь одно из возможных (и реально осуществляющихся) направлений развития сложных системных объектов. Понятия прогресса и регресса — интегральные характеристики сложных развивающихся систем, и потому нельзя судить о направленности их изменений по отдельным изолированным показателям. Это особенно важно применительно к анализу особенностей прогресса социальных систем. Здесь необходимо учитывать не какие-то изолированно взятые черты, а весь комплекс показателей экономической, социальной, политической, духовной жизни общества и такую интегральную характеристику их взаимосвязи, как обеспечиваемая ими степень жизнеспособности, перспективности той или иной социальной структуры. Понятие прогресса применительно к обществу несет в себе идею единства исторического процесса, преемственности, сохранения и приумножения высших достижений материальной и духовной культуры человечества, всех его гуманистических ценностей. Суть общественного прогресса, его цель — человек, его освобождение, расширение возможностей разностороннего и гармоничного развития.

Прогресс не есть какая-то самостоятельная сущность или трансцендентная цель исторического развития. Понятие прогресса имеет смысл лишь в применении к определённому историческому процессу или явлению, это всегда прогресс по отношению к чему-то. Цели, стремления и идеалы людей, в свете которых они оценивают историческое развитие, сами меняются в ходе истории, поэтому такие оценки неизбежно страдают субъективностью, неисторичностью. Как пишет Маркс, «так называемое историческое развитие покоится вообще на том, что новейшая форма рассматривает предыдущие как ступени к самой себе и всегда понимает их односторонне, ибо лишь весьма редко и только при совершенно определенных условиях она бывает способна к самокритике» [2].

Объективный критерий общественного прогресса надо искать в материальной основе общества. Производственные отношения выражают прерывность, дискретность исторического процесса и специфичность его конкретных форм. Напротив, производительные силы развиваются более или менее непрерывно и кумулятивно (хотя и здесь, конечно, бывает понятное движение). К тому же это главная, определяющая сторона общественного развития. Поэтому В. И. Ленин считал интересы развития производительных сил «… высшим критерием общественного прогресса…» [3]. Более высокому уровню развития производительных сил соответствует и более сложная форма производственных отношений и общественной организации в целом. Степень овладения обществом стихийными силами природы, выражающаяся в росте производительности труда, и степень освобождения общества из-под гнёта стихийных общественных сил, социально-политического неравенства и духовной неразвитости людей — вот наиболее общие критерии исторического прогресса. В свете указанного критерия первобытнообщинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая формации представляют собой закономерные стадии поступательного развития человечества.

Однако процесс этот противоречив, а типы и темпы его различны. Для первобытнообщинного, а также рабовладельческого и феодального обществ характерны вообще крайне медленные темпы развития. Капитализм означает громадное ускорение темпов, но при этом усиливается и обостряется антагонистичность, свойственная развитию эксплуататорского общества. В любом процессе развития существует определённая взаимосвязь между группой ведущих, развивающихся элементов системы и её структурой как целым. Отдельные элементы опережают другие, за ними подтягиваются остальные, и лишь затем меняется структура целого. В досоциалистических формациях первоначально из-за низкого уровня развития производства, а в дальнейшем также из-за частной собственности на средства производства одни элементы социального целого систематически прогрессируют за счёт других. Это делает прогресс общества в целом антагонистическим, неравномерным, зигзагообразным [4]. Прогрес техники и развитие общественного разделения труда колоссально повышают его производительность. Но оборотной стороной этого является превращение человека в частичного работника, рост отчуждения и эксплуатации. Сравнительно высокий жизненный уровень немногих развитых капиталистических стран достигнут отчасти за счёт беспощадной эксплуатации колоний. Диспропорции наблюдаются не только в развитии разных стран и народов, но и в развитии различных сфер и элементов общественной жизни. Так, К. Маркс отмечал, что «… капиталистическое производство враждебно известным отраслям духовного производства, например искусству и поэзии» [5].

Диспропорция между материальным богатством капиталистического общества и уровнем его духовной культуры особенно заметна в эпоху общего кризиса капитализма. Она находит своё отражение в росте социального пессимизма и многочисленных философских и социологических теориях 20 в., прямо или косвенно отрицающих прогресс и предлагающих заменить это понятие либо идеей циклического круговорота (О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин), либо «нейтральным» понятием «социального изменения» (американский социолог У. Ф. Огборн). Широкое распространение получают также различные эсхатологические концепции относительно «конца истории» и пессимистические антиутопии вроде «Славного нового мира» О. Хаксли или «1984» Дж. Оруэлла.

Переход от капитализма к социализму в мировом масштабе — генеральная линия общественного прогресса в современную эпоху. Колоссально ускоряя темпы общественного развития, коммунистическая формация постепенно преодолеет унаследованные от прошлого диспропорции в развитии города и деревни, передовых и экономически отставших стран, людей умственного и физического труда, производительных сил и духовной культуры общества. Таким образом, произойдёт становление нового, коммунистического типа прогресса, свободного от антагонистических противоречий прежних формаций. Однако это процесс отнюдь не автоматический. Обилие задач и недостаточное знание механизма действия законов социалистического общества (которое само отчасти объясняется ограниченностью имеющегося исторического опыта) создают возможность появления элементов субъективизма и волюнтаризма, приводящих к диспропорциям. Социалистическое общество, устраняя социальный антагонизм, не отменяет противоречивости развития как такового. В частности, познание законов развития общества — процесс по существу бесконечный; между тем именно степень познания и овладения такими законами определяет меру социальной свободы.

Разделы: Философия, Диалектический материализм, Исторический материализм